Существуют версии о первоначальном местоположении Кубачей. По одной из них, оно находилось на границе Кавикумухского района и называлось Кар-Ур-бук, и лишь потом кубачинцы переселились на нынешнюю территорию, отвоевав ее у калакорейшцев. Версия, конечно, маловероятная, так как, по утверждению Е. Шиллинга, территория и численность населения Кар-Урбука в прошлом были значительно больше, чем сейчас.

Распри с соседями, бесконечная внутриусобица в отношениях с экономически возобладавшими Кубачами привела к тому, что из сферы его влияния вышла часть территории, которая постепенно слилась с даргинскими и кайтагскими селениями. Это подтверждает и кубачинский язык, на котором говорят жители некоторых сел (Ашты, Сулевкент, Амузги).

По лингвистической классификации, кубачинский язык входит в особую группу восточной ветви Кавказских ятефидов и имеет родственные связи с даргинским языком. Своей письменности кубачинцы не имели, и только после принятия ислама стали пользоваться арабским шрифтом. Ислам кубачинцы приняли гораздо позже, чем другие близлежащие села. Это произошло, по предположениям Каспрота и Дорна, только в XIV веке, более точную дату (1305 г.) называет известный историк Расул Магомедов, при этом нижняя часть села приняла ислам намного раньше (по одним утверждениям, — на 100 лет, по другим, — на 25 лет), чем его верхняя часть.

До принятия ислама кубачинцы были христианами. Аль Масуди говорит о трех религиях в стране Зирехиран — христианстве, иудаизме и мусульманстве. Откуда в Зирехиран пришло христианство трудно сказать, но то, что оно имело место, подтверждают камни в форме крестов, которые довольно часто попадаются на территории кладбища при рытье могил. В Кубачах также сохранилось довольно много резных камней с изображениями животных и птиц, свидетельствующих о христианстве.

Для дохристианского периода Кубачей характерно было язычество. Абу-Хамид Андалузи рассказывал о существовании в селе обряда погребения, имеющего черты парсизма, — отделение мяса от костей. Кости складывали в особые мешки, а мясо отдавали на съедение птицам. Я еще вернусь к рассказу об этом обряде.